Когда мы находимся с кем-то в конфликте, мы часто концентрируемся на доказательстве своей правоты и неправоты другого. В крайнем случае мы готовы согласиться, что сами неправы. Гораздо сложнее признать, что категории «прав — виноват» чаще всего абсолютно не конструктивны для разрешения споров. Что все стороны конфликта имеют равно обоснованные интересы, и целью спорящих может быть не «победа» над оппонентом, а поиск такого решения, которое будет удовлетворять интересы всех сторон.
Нежелание признавать интересы другого превращает в хаос жизнь самых приличных людей. (Кадры из фильма «Соседи», реж. Норман МакЛарен, 1952)
Именно из этой «труднопризнаваемой» позиции исходят сторонники медиативного подхода разрешения споров. Так как «воюющим» сторонам бывает сложно услышать друг друга в силу самой природы конфликта, на помощь им приходит третье лицо — медиатор.
Медиация — это технология разрешения конфликтов, которая заключается в проведении переговоров с участием нейтрального посредника.
Это может быть интересно:
Кастовость в школе: взгляд снизу
При процедуре медиации соблюдаются четыре обязательных принципа: добровольности, конфиденциальности, сотрудничества и равноправия сторон, беспристрастности и независимости модератора.
Посредник-медиатор не может принимать чью-либо сторону, у него нет задачи выяснить, кто прав и виноват. Он работает, чтобы стороны конфликта пришли к взаимовыгодной договорённости.
Медиатор исходит из того, что только стороны спора знают, как разрешить свой конфликт. Нужно создать такие условия, чтобы они сами нашли решение и сами же взяли ответственность за него.
Это принципиальный момент: решение, в выработке которого ты принимал личное участие и с которым согласился, будет реализовано с гораздо большим энтузиазмом, чем если бы оно было навязано кем-то извне. Поэтому медиативные соглашения в тех сферах, где важны неформальные личностные отношения, выполняются чаще, чем решения суда.
У спорящих велик соблазн переложить ответственность за решение конфликта на слепую Фемиду или чей-нибудь авторитет. Но зачастую это не приводит к выходу из конфликтной ситуации.(источник: upload.wikimedia.org)
Читайте также:
FAQ: На что имеет право учитель?
Современная процедура медиации начала складываться в середине XX века в США. Участившиеся конфликты между работодателями и профсоюзами, многочисленные экономические споры в бизнес-среде, и при этом растянутое судопроизводство c астрономическими затратами на адвокатов приводили к тому, что судебному решению споров нужно было искать альтернативу. Одной из альтернатив и стала медиация.
В России Закон о медиации (№193-ФЗ) вступил в силу с 2011 года. Несмотря на то, что судейское сообщество эту процедуру приветствует, среди населения она пока не пользуется большой популярностью. Среди причин, по которым это происходит — отсутствие информации о процедуре в широком доступе, неготовность людей платить медиаторам за услуги и отсутствие в нашей культуре традиций по ведению переговоров.
Тем временем профессиональные медиаторы (большинство которых — специалисты с юридическим и психологическим образованием, прошедшие дополнительную подготовку) отмечают, что медиация — это не просто вариант решения споров, альтернативный суду. Это способ поведения в конфликте, популяризация которого повышает общий уровень культуры коммуникации в обществе.
Зачем нужна медиация в школе?
Медиация довольно давно пришла в школы как часть восстановительного правосудия: если ребёнок совершает правонарушение, с ним и с пострадавшей стороной работает медиатор, чтобы договориться о возмещении ущерба, не прибегая к карательным мерам. Восстановительная медиация ориентируется на профилактику асоциального поведения среди детей и реинтеграцию в социум тех, кто оказался вовлечён в противоправные дела.
Что касается медиации, не связанной с правонарушениями, то в школы она приходит благодаря сообществу медиаторов.
Почему профессиональные медиаторы решают идти в школы?
Георгий Кузьминруководитель направления «Школьная медиация» НП «Лига медиаторов», Санкт-Петербург
— На мой взгляд, нет ничего важнее сейчас для медиаторского сообщества, чем школьная медиация. Даже со «шкурной» точки зрения: это наши будущие клиенты. Сегодня ещё нет в России того поколения людей, для которого медиация и, даже шире, диалог стал бы нормальным способом решения проблем. А откуда взять это поколение? Мы можем прийти в школу и научить такому диалогу детей. Многие из них не будут нуждаться в наших услугах, потому что сами будут обучены тому, как вести себя в конфликте. А те, кто не сможет справиться с какими-то ситуациями, пойдут за помощью к медиатору, вместо того чтобы писать друг на друга заявления в полицию. Как, к сожалению, часто делают их родители.
Так, школа становится тем местом, где дети (а через них и родители) могут познакомиться с новой для себя практикой разрешения конфликтов.
Но дело не только в «отложенном» результате в виде воспитания нового поколения. Медиация актуальна здесь и сейчас, ведь конфликты в школе — дело нередкое, даже неизбежное. Слишком разные цели и взгляды могут быть у взрослых и детей, собранных под одной крышей довольно искусственным образом.
Из-за жёсткой формализованной структуры отношений и отсутствия культуры диалога конфликтные ситуации в школе часто замалчиваются и не признаются даже теми, кого касаются напрямую.
Ситуация в таком случае рано или поздно доходит до «точки кипения», когда уже пишутся жалобы в управление образования или полицию. Это создаёт почву для глубоких системных конфликтов, затрагивающих всех участников образовательного процесса, от директора до родителей, даже если изначально дело было в маленькой драке между учениками.
Екатерина Горшенинаруководитель методического объединения кураторов служб школьной медиации города Сочи
Читайте также:
Извинительная терапия: зачем просить прощения?
— При сложных конфликтах только работа со всеми участниками образовательного процесса делает возможным полное разрешение конфликта и эффективную профилактику будущих споров, которые в школах неизбежны. Важно, что при системном подходе все участники берут на себя часть ответственности за конфликтную ситуацию и за её разрешение.
Екатерина Горшенина приводит такой пример из практики. В школе учится ребёнок с расстройством аутистического спектра, который в определённый момент повёл себя агрессивно по отношению к другим детям. Родители его одноклассников требуют, чтобы его не допускали на занятия. Понятно, что их цель — обеспечить безопасность своих детей, и отстранение мальчика от занятий в классе может быть не единственным способом её достигнуть.
Чтобы удовлетворить интересы и этого мальчика, и его одноклассников, недостаточно медиации между родителями. Медиаторы работают отдельно с директором школы, чтобы он использовал свой управленческий ресурс для решения проблемы (в результате мальчика стал сопровождать тьютор); отдельно говорят с учителями, которые сами вырабатывают для себя способы влиять на ситуацию в классе. Отдельная работа идёт с одноклассниками, хотя, как это часто бывает, для детей конфликт оказывается исчерпан гораздо раньше, чем для взрослых. В результате все участники образовательной системы в данной школе принимают на себя ответственность за решение конфликта и создают условия, при которых мальчик может учиться с остальными детьми, а ситуации, провоцирующие агрессию, сведены к минимуму.
Громкие чрезвычайные ситуации в школах нередко оказываются верхушкой айсберга затяжных, скрытых конфликтов. (кадр из х/ф «Чучело», реж. Ролан Быков, 1983)
Наличие школьной службы медиации позволяет предупреждать затягивание конфликтов. Это не значит, что медиатор пристально следит за обстановкой и тут же предлагает свои услуги, как только атмосфера накаляется. Екатерина Горшенина отмечает, что очень важна инициатива самих сторон спора: когда школа знакома с процедурой медиации, тот, кто первый осознаёт возникновение проблемы, сам обращается за помощью, чтобы решить её на стадии зарождения.
Что из себя представляет школьная служба медиации?
Читайте также:
Утопия среди войны и террора
В регионах России школьная медиация развивается по-разному. В Москве и Санкт-Петербурге существует развитая система методической поддержки школьных служб медиации, в каких-то городах эта практика ещё только появляется.
В любом случае, статус и структура этой службы закрепляется в локальном акте конкретной школы. Минобрнауки периодически публикует рекомендации по внедрению восстановительных технологий в школы.
Георгий Кузьмин рассказывает, что в Петербурге стихийно сложилось четыре разных уровня развития служб медиации. Есть школы, у которых эта служба существует исключительно на бумаге, они решают свои задачи другими инструментами. Есть школы, которые поняли, в чём ценность этого лично для них, и занимаются диспетчеризацией случаев: «передают» свои конфликты тем, кто умеет и готов с ними работать. Третья группа — те, кто пробует на своей площадке работать с детьми в рамках обучения, воспитательных программ, и работать с конкретными конфликтными ситуациями. Четвёртая группа — те, кто готов принимать случаи, приходящие извне. Это «методические доноры»: они встраивают медиацию в стратегию развития учреждения и делают её определённым приоритетом.
Часто свои службы медиации организуют школы со сложным контингентом: интернаты, школы, где много учеников состоит на учёте в полиции. Либо это школы, столкнувшиеся в своей истории с трудным затяжным конфликтом и увидевшие на практике, как позиция нейтрального посредника помогла этот конфликт регулировать.
Какова специфика школьной медиации?
Читайте также:
Планета людей: как антропоцен меняет наше мышление
Служба медиации в школе в большей степени воспитывает и учит культуре диалога, а не только и не столько занимается непосредственно спорами и профилактикой асоциального поведения. То есть она чаще является направлением воспитательной работы, чем просто альтернативой конфликтной комиссии.
Важное направление в школьной медиации, которое в США и Европе является магистральным — это так называемая медиация ровесников. Школьники, которым интересна эта технология, могут пройти подготовку, чтобы выступать посредниками в спорах своих однокашников. Для детей бывает крайне важна возможность решать вопросы без участия взрослых, которые их постоянно «строят» и оценивают.
Большая задача школьного медиатора — это работа с педагогическим коллективом по формированию новой культуры общения и решения конфликтов. Это бывает нелегко: всё-таки по природе своих обязанностей в системе общего образования учителя привыкают давать указания, оценивать, выносить решения, искать правых и виноватых. Педагогам бывает трудно признать ценность субъективного опыта ребёнка и невозможность директивными методами «вложить» ему в голову свой опыт и знания о том, как вести себя в конфликте.
Георгий Кузьминруководитель направления «Школьная медиация» НП «Лига медиаторов», Санкт-Петербург
— Фразу «Свою голову не дашь» следует понимать буквально. Субъективный опыт непередаваем. Мы все являемся точками отсчёта для своего видения мира. В школе, на работе, в семье — мы живём в разных мирах. Эти миры соприкасаются, но они никогда не будут полностью открыты друг для друга. Люди, которые оказываются в конфликте, видят мир по-разному. Конфликт не создаёт эту проблему разности миров. Он её обнажает. Коммуникация — несовершенное, но единственное средство, чтобы эти картины мира хоть как-то откалибровать. И общение в конфликте — это трудная, необходимая работа.
В школе детям бывает сложно быть услышанными и выступать равноправными участниками решения споров. Не потому, что они не могут — потому что взрослые не готовы отказаться от директивных методов общения.(источник: cdn.pixabay.com)
В то же время, отмечает Георгий Кузьмин, у педагогов есть сильные стороны, которые помогают им быть медиаторами: они владеют культурой речи, владеют технологией привлечения внимания. Модераторам тоже есть чему поучиться у учителей.
Могут ли родители, зная о конфликте в школе, инициировать процедуру медиации, если в школе об этой процедуре никто не слышал?
Даже если в школе с процедурой медиации не знакомы, вы всегда можете узнать, существуют ли в вашем городе службы медиации на базе социальных центров или сообщества профессиональных медиаторов в других сферах, которые могут помочь решить вашу проблему. Главное, помните, что медиация — это процесс совместного поиска решений, а не поиска виновных.
В Санкт-Петербурге родители могут обратиться в любой районный центр психолого-педагогического сопровождения. В них есть психологи, которые входят в методические объединения медиаторов и могут направить к специалисту. В городе есть центр социальных программ «Контакт», который работает с несовершеннолетними и располагает своей службой медиации. Можно обратиться в клинику конфликтологического консультирования и медиации при СПбГУ. Их услуги бесплатны, но есть условие, что за ходом консультирования могут наблюдать студенты.
No responses yet